Лица здравоохранения

К работе в Слободзейском инфекционном госпитале Александр Лыков приступил через неделю после того, как в Приднестровье были выявлены первые случаи коронавируса. «Это был понедельник, 28 марта», - вспоминает врач. К тому моменту в медучреждении находилось 11 больных, уже на следующий день заражённых стало почти вдвое больше. 

До коронавирусного госпиталя врач-терапевт Александр Лыков работал в Республиканском госпитале инвалидов Великой Отечественной войны в отделении терапии.

«Я пошел в Слободзейский госпиталь в качестве добровольца. Почему так решил? Я себе такой вопрос даже не задавал. Был объявлен набор, я и пошел выполнять свою работу», - говорит Александр Александрович.  

Родные были настроены по-другому, признается доктор. Супруга очень переживала и поначалу была против, но ей пришлось смириться с выбором мужа.

«Супруга понервничала, что да как, в итоге я пошел. Пока работал в госпитале, жил отдельно», - рассказывает врач.

Все сотрудники с первого дня в «красной зоне» осознавали свою ответственность и были готовы к тяжелой работе. Александр Лыков был ординатором в инфекционном отделении Слободзейского госпиталя. Это ежедневные обходы, лечение пациентов плюс дежурство по стационару.  И так каждый день до шести вечера.  

«Я не могу говорить "тяжело". Это обычная работа. Были спокойные и неспокойные дни. Было сложно первые несколько дней, потом уже адаптировались, как и при любой работе. Были пациенты, которые требовали внимания и лечения. Им требовалась медпомощь. А там тяжело, не тяжело - все относительно в этом мире», - говорит Александр Александрович.

В защитном комбинезоне ему приходилось быть с 8 утра и до шести вечера, до выхода с рабочего места. Доктор Лыков работал в отделении, где каждая палата – «красная зона».

«Выходя из одной палаты, я проходил обязательную обработку. Санитарка обливала мой костюм полностью антисептиком, производила дезинфекцию, и я шел в другую палату», - поясняет доктор.    

До того как приднестровские швейные предприятия начали изготавливать для медиков защитные комбинезоны, врачи находились в «красной зоне» в прорезиненных костюмах химзащиты.

«Это было хорошее термообертывание, хорошо снижался вес», - шутит Александр Александрович.

«У нас было несколько степеней защиты. Когда поступили оранжевые комбинезоны, мы поверх них все равно надевали противочумные халаты. После обхода, когда выходили из "грязной" зоны, верхний противочумный костюм отправляли в обработку и находились в оранжевом комбинезоне. И если кому-то становилось плохо и не было времени облачиться в противочумный костюм, мы шли уже в оранжевом комбинезоне», - рассказывает Александр Лыков.  

Самым тяжелым, признается врач, было отсутствие поначалу единых протоколов лечения коронавирусной инфекции.

«Не было ни наших, ни российских, ни европейских протоколов лечения. Мы ориентировались на статьи, публикации. И лекарства были, и возможность лечить, но протоколов ведения пациентов не было, то есть основывались на зарубежном опыте. Потом стали поступать российские протоколы, и мы начали уже на них основываться, плюс дополнительно из опыта что-то вносить. Это до появления наших клинических рекомендаций. Потом появились наши клинические рекомендации», - отмечает Александр Лыков.

Но, по его словам, страха и боязни заразиться не было. К тому же медики обеспечены всеми средствами защиты. При соблюдении мер предосторожности врачи находятся в безопасности, отмечает врач.

«Если бояться, надо в бункере сидеть. Страшно было на моем первом дежурстве 10 лет назад и то первые два часа, когда пришел интерном в приемное отделение лечгородка, поэтому коронавирусом меня не испугать», - говорит Александр Лыков.

Источник: ИА "Новости Приднестровья"